НОВОСТИ ТУРКМЕНИСТАНА

УЧЕТ И КОНТРОЛЬ – НАСЛЕДИЕ ПРОКЛЯТОГО СОЦИАЛИЗМА

30 сентября в Ашхабаде был задержан рейс самолета в Алматы. Этим рейсом в столицу Казахстана на конференцию ОБСЕ по экологическим проблемам и роли гражданского общества вылетела делегация лидеров НПО Туркменистана, руководимая сотрудником миссии ОБСЕ в Туркменистане Риккардо Лепри.

Культ вождя" без страха и упрека

Любовь к круглым датам всегда отличала жизнь людей. Скоро мы будем отмечать дату, в связи с которой говорят, что тот, кто не жалеет о распаде Советского Союза, не имеет сердца, а кто хочет вернуть СССР обратно - не имеет разума. Советского государства больше нет, но, если судить по поступающей в редакцию почте, интерес к тому, как живут сегодня бывшие советские республики и как чувствуют себя люди в новых независимых государствах, живо интересует россиян и белорусов, украинцев и казахстанцев, да практически всех бывших граждан СССР.
Сегодня мы знакомим читателя с, можно сказать, terra incognita СНГ, с республикой, о которой пишут очень мало, а если пишут, то больше о том, что эта страна обладает большими запасами природного сырья, включая нефть и газ, что там мало демократии и что правит страной один человек, как в СССР во времена большевиков правил Сталин. На деле все, конечно, не так. Запасы минерального сырья в Туркменистане действительно велики, но распоряжается ими руководство республики разумно, и, как явствует из приводимого ниже материала нашего собственного корреспондента, это позитивно сказывается на жизни народа в целом. А уж сравнивать Сапармурада Ниязова со Сталиным и вовсе грешно: репрессиями в республике и не пахнет. Наоборот, только за последние два года в республике амнистировано более 30 тысяч осужденных (в заключении осталось 12 тысяч человек).
В последнее время весьма позитивно развиваются отношения Туркменистана с Россией. Имея официальный международный статус нейтрального государства, как Швейцария или Австрия, Туркменистан успешно сотрудничает с Россией и другими бывшими советскими республиками в Содружестве Независимых Государств, всемерно способствуя укреплению экономических связей между ними.
Да, Туркменистан идет в ХХI век своей собственной национальной дорогой. Может быть, это и непривычно для европейцев. Но непривычность избранного им пути - это ведь не угроза кому-то другому. Наоборот, с территории республики на горячий и взрывоопасный Среднеазиатский и Центральноазиатский регион распространяются флюиды миротворчества. А ведь именно это качество государств в конечном итоге в мире ценилось более всего.

Владимир КУЗНЕЧЕВСКИЙ.

Парадоксальный Туркменбаши строит "свой Кувейт" в бывшей нищей республике

Населению - льготы, государству - золото

Впервые мне довелось побывать в Ашхабаде лет десять назад, на излете советской эпохи. Помню то ощущение от полуночной поездки из аэропорта (тогда еще не носившего имя Туркменбаши) до гостиницы. На освещенных улицах, несмотря на поздний час, полно гуляющих, причем трезвых, пролетают стайки молодежи. После Москвы, переживавшей в ту пору лихие времена, не располагавшие к вечерним прогулкам, эта безмятежность и тишина вызывали ощущение нереальности. Однако, прожив в туркменской столице с неделю и возвращаясь поздно из очередных гостей, поймал себя на том, что не прислушиваюсь к шагам за спиной такого же запоздалого прохожего, машинально отвечаю на неожиданное "Добрый вечер!" встречного незнакомого человека.
Говорю об этом так подробно потому, что и нынче картина человеческих отношений осталась похожей, хотя во всем остальном перемен множество. Они бросаются в глаза особенно в столице. Здесь повсюду новостройки: дворцы, мечети и... казино, бизнес-центры, шикарные отели, современные магазины. А рядом высятся краны Р вехи новых строительных площадок. Все это свидетельство если не процветающей, то по крайней мере динамичной, развивающейся экономики.
И начиная с аэропорта, повсюду он,  Президент Сапармурад Ниязов,   Туркменбаши (этот титул "глава всех туркмен" прирос к имени и используется здесь вместо фамилии руководителя). Туркменбаши в бронзе, в мраморе, на уличных плакатах, в названиях улиц, городов и даже на купюрах манатов, которыми я расплачивался на здешнем базаре.
Человека заезжего так поражает, а порой и раздражает с непривычки это обильное присутствие, что портрет вождя иногда заслоняет все прочие впечатления. А поскольку визитирует в наше время все больше свой брат журналист, то выливается это на страницы иной прессы ушатами иронии в адрес "вождя всех туркмен".
Я же, поскучав в многозвездочном номере по моей прежней, не столь удобной, но весьма дешевой гостиничке, подумал вот о чем. Почему у местных жителей частое общение с ликом Туркменбаши не вызывает отрицательных эмоций и уж во всяком случае той ненависти, которую пробуждают не менее частые явления на телеэкране тети Аси и изделий с "крылышками"?
Может, притерпелись? Или дело в том, что в отличие от пишущей братии, пытающейся с набега, одним росчерком пера очертить и оценить чужую жизнь, туркменистанцы-то лучше гостей знают, что говорит, что обещает и что делает Туркменбаши  день за днем, час за часом, поскольку он и вправду на виду. А в последовательности и умении выстраивать политику Сапармураду Ниязову не откажешь.
Начав с приснопамятных и многократно высмеянных в той же прессе талонов, он пришел к тому, что ввел в стране для всех поголовно бесплатное обеспечение водой, электричеством, газом, солью. А для пенсионеров и многодетных семей  еще ряд льгот с обеспечением продуктами по социально низким ценам.
Российским пенсионерам и работникам, по многу месяцев не получающим зарплату, все это покажется сказкой. Случись с ними завтра подобное, они на руках пронесли бы Правительство от Дома Правительства до Кремля. А решившийся на что-то в этом роде губернатор в отдельно взятом регионе тут же ощутил бы зависть и ненависть коллег и получил бы ярлык популиста в прессе.
Вешают ярлыки и на Ниязова. Но на них в Туркменистане не слишком-то обращают внимание. А своя пресса от резких заявлений воздерживается. Почему, отдельный разговор. А пока самое время задаться вопросом: "Откуда дровишки?" То есть откуда в бюджете самой бедной в прошлом и отсталой из советских республик деньги на эти социальные программы, на масштабное строительство?
Ответ не столь очевиден, как кажется. Да, в недрах этой республики скрыто около трети мировых запасов природного газа и огромные запасы нефти. Но все это богатство надо, во-первых, уберечь, удержать в своих руках. Битвы вокруг туркменского горючего, надо сказать, разворачиваются нешуточные,  за право разработки и эксплуатации месторождений сражаются на тендерах крупнейшие транснациональные корпорации.
Во-вторых, добыть "черное" и "голубое золото". А для этого приходится модернизировать и строить заново всю систему добычи, транспортировки, переработки жидких и газообразных углеводородов. Что требует времени и огромных инвестиций.
Ход, предпринятый Туркменбаши, достоин хорошего шахматиста, каковым он, по слухам, является. В 1995 году в соответствии с резолюцией ООН Туркменистан обрел статус нейтрального государства. Этому предшествовала довольно энергичная информационная и пропагандистская подготовка. А вслед за тем республика приняла на себя ряд связанных с новым статусом обязательств.

Мирная граница в горячем регионе

Между прочим, Туркменистан всего третья,  после Швейцарии и Австрии,  страна, получившая нейтральный статус в двадцатом веке. Это вызвало поток сравнений и комментариев. От домашних восторженных: "Ашхабад,  центральноазиатская Женева" до сторонних, все более ироничных по поводу таких претензий.
Между тем туркменский нейтралитет отнюдь не декоративного свойства. Принятые обязательства включают отказ принимать чью-либо сторону в военном конфликте других государств, отказ от размещения на своей территории чьих бы то ни было военных баз и право в случае агрессии извне обращаться за помощью к ООН и другим государствам.
Первые два условия позволяют Ниязову успешно ладить с соседями. А как еще можно выживать, имея напряженную границу с воинственными афганскими талибами и с недоверчивым, религиозно обособленным Ираном. А пункт о помощи ООН и сам статус нейтрала, неплохая "крыша" от всех прочих посягательств.
Но за военно-политической, пока, слава Богу, не проверенной на практике составляющей нейтралитета выступает его экономическая составляющая. И вот она-то (по прошествии пяти лет это можно уверенно сказать) работает в полную силу. Нейтралитет в экономике обернулся возможностью прочно поставить во главу угла открытый и откровенный прагматизм, свободу от каких-либо идеологических, политических предпочтений при выборе партнеров и выгодных контрактов, от каких-либо привязок к политике других государств или союзов.
Понятно, что у наших эмоциональных политиков, несмотря на весь демократизм, порой срабатывает комплекс "старшего брата" и требует большего почтения и предпочтения. А наша свободная пресса с той же эмоциональностью и готовностью бросается высечь новоявленных прагматиков за недостаток уважения. Но там, где эмоции побоку, деловые люди успешно находят общий язык. Так, недавно ничто не помешало главе "Газпрома" Рему Вяхиреву заключить с туркменскими коллегами весьма крупную и обоюдовыгодную сделку, едва наметилась трещина в "теплой компании" учредителей Транскаспийского газопровода. И Туркменистану никакая "исламская общность" не помешала повернуться лицом на север, едва он испытал сомнения в "экономической целесообразности" проекта в связи с требованиями Азербайджана уступить половину мощностей будущей трубы для перекачки собственного газа.
Грамотно выстроенная работа с инвесторами помогает Туркменистану находить средства не только на разработку полезных ископаемых, но и на преодоление последствий "социалистического разделения труда", в результате которого республика почти не имела у себя, скажем, перерабатывающей текстильной промышленности. Хотя ценный тонковолокнистый хлопок растет здесь отлично. Сейчас около 40 процентов этого сырья перерабатывается на месте, и текстильный сектор экономики продолжает расти. А значит, республика успешно борется с безработицей. В том числе женской.
Если в 1990 году непосредственно на месте перерабатывали около четырех процентов выращиваемого в республике хлопка, то сегодня после возведения во всех регионах текстильных комбинатов и фабрик, оснащенных самым современным оборудованием, можно переработать почти половину урожая. Местные предприятия выпускают вполне конкурентоспособную продукцию: две трети производимого текстиля и трикотажа идут на экспорт, причем в такие страны, как Германия, Турция, Швеция, США. А за изготовленной здесь джинсовой тканью выстраиваются в очередь ведущие модельные агентства мира.
Вкладывая миллионы долларов и помогая Туркменистану зарабатывать, инвесторы с Дальнего Востока и дальнего Запада,  японцы и американцы, китайцы и немцы, англичане и израильтяне  полагаются на стабильность его нейтралитета и последовательно проводимой вот уже несколько лет политики открытых дверей.
Неудивительно, что при этом за последние пять - семь лет Туркменистан только на тотальную газификацию всей страны смог потратить свыше 1 миллиарда долларов США. За год 7,5 миллиарда кубометров газа семьи Туркменистана сжигают в своих очагах бесплатно. А главное  то, что могло стать источником социальной напряженности и недовольства, стало одним из козырей правительства и лично Сапармурада Ниязова, который, будучи президентом, является по конституции одновременно и главой кабинета министров.
Нейтралитет позволяет Туркменистану двигаться и в сторону сокращения военных расходов в бюджете. Обозначив два года назад цель: иметь армию в пределах оборонной достаточности - около 1 процента населения, примерно 50 тысяч человек, - С. Ниязову удалось заметно сократить военные расходы бюджета. Нынче, однако, дальнейшее сокращение застопорилось, туркменская армия по-прежнему сохраняет численность около 100 тысяч человек  вдвое больше заявленной цифры. Это подчас служит поводом для насмешливых заявлений в прессе о том, что вся реформа Туркменбаши свелась к запрету курить в армии.
Однако похоже, что медлить с сокращением осторожного Ниязова заставили беспокойные соседи и настораживающие события минувшей осени, когда банда закордонных моджахедов основательно погуляла в соседней Киргизии, беря заложников и грабя мирное население. Понимая, что бандитам нейтралитет неписан, Ниязов и тут проявляет свой знаменитый прагматизм и реально оценивает ситуацию.

Частный огород президента

Тем не менее он продолжает усиливать стратегически важные для нейтрального Туркменистана противовоздушную оборону, современную военную авиацию и войска быстрого развертывания - оборонительный комплекс.
Вообще вести реформы на Востоке, где и по сей день на дежурный вопрос: "Какие новости?" любят отвечать: "Слава Богу, никаких", - дело не простое и не скорое. Но Ниязов, впрочем, все свои заявленные планы реализует, сообразуясь в сроках с реальными обстоятельствами, чем, кстати, лишний раз подтверждает свою репутацию прагматичного лидера.
Да, получается в ряде случаев медленнее, чем в России или у ближайших соседей - Узбекистана, Казахстана, Киргизии, - где уже практически завершена и "малая", и "большая" приватизация. Но экономика - не та сфера, где один маневр следует выполнять по команде "все вдруг".
По сути, кроме торговли и совсем уж небольших предприятий местного пищепрома, в Туркменистане на первом этапе приватизировать было нечего. А отдать с маху в частные руки главное достояние страны - нефтегазовый комплекс - было бы неразумно и нерасчетливо. Во-первых, отдавать пришлось бы в чужие руки - свои капиталы еще не успели нарасти. А во-вторых, это значило бы подорвать материальную базу всех социальных модернизационных и прочих программ.
Это только теперь, в ходе масштабной реструктуризации экономики, первые предприятия новых по сути отраслей - текстильной, сахарной, фармацевтической - сразу и финансируются, и строятся, и рождаются как частные. А приватизация добычи и переработки нефти и газа сильно разнесена во времени.
Что касается земли, то ее в Туркменистане много в сравнении с численностью населения, и президент готов каждому желающему нарезать лично кусок Каракумов в аренду. И от подчиненных требует активного участия в программе освоения земель. Свои участки есть у каждого чиновника, партийной ячейки, воинской части. Хочешь - овец разводи, хочешь - верблюдов, а есть вода для полива - выращивай хлеб, овощи. Туркменбаши при этом показывает пример: на его личных 25 гектарах пустыни растут дыни и пшеница.
Наверное, это все-таки пропагандистский ход, не более. Но сельхозроты, которые наряду со стройотрядами трудятся для прокорма и обустройства армии, - это реальность. И в целом программа передачи земли в бессрочную аренду сельским семьям уже принесла результат. Туркменистан, который в 80-е годы в Союзе собирал не более 70 тысяч тонн зерна и в буквальном смысле ел чужой хлеб, минувшим летом вырастил около полутора миллионов тонн пшеницы и практически достиг хлебной независимости. Зерно республика больше не завозит. При этом сохранены объемы другой стратегической сельскохозяйственной культуры - хлопка.
Так что не только на слово приходится верить Сапармураду Ниязову, когда он подчеркивает: "В чем ни у кого не должно быть сомнения, так это в том, что Туркменистан принципиально и последовательно реализует программу рыночных реформ..." А тут, как правило, никто и не пытается возражать. Ведь результаты налицо: 117 процентов роста многомиллионных инвестиций, такой же рост товарооборота, открыты десятки новых предприятий за один только прошлый год - с цифрами не поспоришь.
Оппоненты обходят эту сферу молчанием. Зато в избытке находят аргументы, едва речь заходит о политике. Еще бы, в Туркменистане одна-единственная партия под названием Демократическая, членами которой являются практически все депутаты парламента - меджлиса и местных выборных органов, все министры, хякимы (главы администраций) и просто начальники. Под ней ходят все профсоюзы, женские, молодежные и прочие организации. И возглавляет ее президент, он же глава правительства, он же начальник (то бишь председатель) партии - одним словом, Туркменбаши.
Как тут не вспомнить "объединяющую и направляющую", "ум, честь и совесть нашей эпохи"? Тем более что Сапармурад Ниязов еще раз недавно сам подставился, почти процитировав основоположника: "В XXI век мы пойдем своим путем".
Особенно часто припоминают Ниязову отсутствие оппозиции. Между тем оппозиция у Ниязова была. Он просто в свое время переиграл ее вчистую.

Пожизненно - при власти

В начале 90-х годов туркменская интеллигенция объединилась в движение "Агзыбирлик" ("Единство"). Движение именовалось национально-демократическим, но национальная составляющая в нем явно перевешивала демократическую. Ниязов тогда встретился лично почти с каждым из недовольных и, побеседовав, каждому предложил практически участвовать в деле национального возрождения в той или иной должности. Многие согласились и честно работают в новой ипостаси. Другие же... Впрочем, вот типичный пример.
В числе воинствующих диссидентов, объявлявших тогда даже голодовку, был поэт Дурдымухамед Курбанов. Он пожаловался, что не имеет даже "нормальной работы". Ниязов предложил ему место в своей пресс-службе. И вчерашний инакомыслящий принялся с такой прытью слагать хвалы новому патрону, что Ниязову пришлось неоднократно урезонивать поэта, просить его попридержать пыл. (Кстати, и своим, ныне общеизвестным титулом Туркменбаши Сапармурад Ниязов во многом "обязан" верноподданному Курбанову). Он даже инициировал выдвижение Ниязова на Нобелевскую премию. Дело на полпути обернулось конфузом, а чересчур активного поэта тихо отправили заместителем редактора в женский журнал.
Не дождавшись более почетных должностей, Курбанов вновь стал диссидентствовать и обличать - уже на радио "Свобода". Выпустил за рубежом резко обличительную книжонку. Но потом вернулся домой, публично покаялся и вновь прочитал хвалебные стихи о президенте. Однако, так и не исхлопотав ничего за заслуги, подался в какой-то другой бизнес...
История, в общем, достаточно характерная и для оппозиции, и для президента.
Говоря о Ниязове, часто приводят данные выборов. На последнем референдуме в январе 1994 года президентские полномочия С. Ниязова были продлены до 2002 года. За это избиратели высказались практически единогласно. И уже неоднократно поднимался на совете старейшин вопрос о пожизненном президентстве, от которого, впрочем, С. Ниязов также неоднократно отказывался. Но тем не менее 28 декабря 1999 года парламент все же принял конституционный закон, предоставляющий Туркменбаши "исключительное право осуществлять полномочия главы государства без ограничения срока".
Во всем этом есть своя логика. Момент истины в своем отношении к Сердару (еще одно почетное прозвание Ниязова означает "вождь") наступил для туркменистанцев в августе-сентябре 1997 года, когда их президенту в Мюнхене сделали сложную операцию на сердце. Самые большие здешние скептики, умницы и интеллигенты в те дни задавали себе естественный вопрос: "Что будет, если что?.." И поднимали глаза к государственному флагу.
Что там можно увидеть? Вдоль древка на зеленом полотнище туркменского флага идет ковровая полоса с пятью пестрыми орнаментами - гелями. День государственного флага отмечают в Туркменистане 19 февраля, так что вполне уместно сказать об этом чуть подробнее.
Пестрые многоугольники - не просто дань восточному представлению о красоте. Они означают в сущности то же самое, что и пять звездочек на флаге: пять регионов, а если копнуть глубже - пять родоплеменных кланов, представляющих современный Туркменистан. Каждый гель сам по себе почти что герб и знамя, а заодно - визитная карточка одной из пяти областей республики. И все, кто знает это, понимали: "если что" - вместо одного просвещенного, образованного и дальновидного Сердара, доктора экономических и политических наук, почетного члена зарубежных академий, не устающего напоминать туркменам, что они единый народ с общей страной и великой целью, Туркменистан вполне может получить кучку местных "сердарчиков", которые тут же примутся делить власть и страну.
Опасность эта не преувеличена. Туркмены - молодая нация, вплоть до Октябрьской революции (а практически до второй мировой войны) сохранявшая родоплеменное деление.
И в последние десятилетия это деление лишь слегка поистерлось, как старый домотканый ковер, на котором и двести лет спустя ясно различимы родовые гели.
Все это готово было забурлить вновь на волне суверенитета. Срочно требовалось нечто, способное стать действенной объединяющей силой. Перед глазами уже полыхал пример Таджикистана, где Север встал против Юга. Отчасти из-за нехватки времени, отчасти из-за понимания местной ментальности (в Туркменистане, как нигде, сильна традиция патернализма: мудрость, закон, власть и сила здесь всегда персонифицированы) такой объединяющей фигурой стал сам руководитель страны Сапармурад Ниязов.

Тайное хождение в народ

Словом, как в песне, лидера для себя страна "слепила из того, что было, а потом, что было, то и полюбила".
Однако почему именно он, почему его не разнесла в клочья клановая многополярность? Часть ответа скрыта в драматических фактах его биографии. Потеряв отца, павшего смертью храбрых в боях второй мировой войны, а затем мать и двух братьев в страшном ашхабадском землетрясении 1948 года, будущий "сердар" восьмилетним сиротой оказался в интернате. И если его предшественника на главном в республике руководящем посту М. Гапурова в спокойные советские времена уличали в особом пристрастии к соплеменникам-эрсаринцам и землякам из Чарджоу, то Ниязов сумел примирить всех своей "ничейностью", подчеркнутым личным нейтралитетом. Похоже, и идею общего туркменского нейтралитета он подчеркнул, даже выстрадал из того же личного опыта.
Кроме того, будучи истинно восточным тонким и гибким политиком, Ниязов при всем патернализме и единоначалии тщательно соблюдает баланс региональных сил при назначении на правительственные и иные заметные должности. И ни одного сколь-нибудь крупного и серьезного шага не предпринимает без одобрения совета родовых старейшин.
Думается, после знакомства с ситуацией в республике и фактами биографии ее президента многое начинаешь понимать в нынешних туркменских реалиях.
Совершенно ясно, что однопартийная система, собравшая всех под одной крышей, - всего лишь иное выражение той же, всеми силами и средствами утверждаемой и насаждаемой идеи единства. Любая многопартийность в данных конкретных обстоятельствах неизбежно выродилась бы в систему клановых "клубов по интересам" и повлекла бы, как теперь говорят, крутые разборки в борьбе за власть.
Кстати, и не в меру верноподданническая пресса, и хитрость, и угодничество чиновников вовсе не радуют Ниязова, а только мешают ему, заставляют искать иные, порой весьма экзотические источники достоверной информации.
Вообще баек о Ниязове рассказывают много. Как и положено символу, он при жизни обрастает легендами. Но рождаются они не на пустом месте. Вот одна из последних историй, которую сейчас с особым удовольствием рассказывают в Ашхабаде.
О том, что Ниязов любит водить машину и даже гостей-президентов порой катает по своей столице, сидя за рулем "Мерседеса", хорошо известно. Но, говорят, нередко он садится за руль старенького, битого "Москвича", который держит на такой случай в президентской "конюшне", и, улизнув от охраны, в гриме и с приклеенной бородой выясняет, как на самом деле живет народ в стране. Он заглядывает в магазины и учреждения, разговаривает с людьми, а потом делает выводы, включая и оргвыводы. Так что последствия подобных рейдов налицо.
Не надо принимать это за анекдот, тем более что у Ниязова есть последователи. На днях в сообщениях мировых информационных агентств промелькнул такой факт. Король Иордании Абдалла II в образе хромого нищего оценил уровень "сервиса" в одной из социальных больниц своего королевства и, никем не узнанный, был вытолкан оттуда взашей...

Что скажет совет старейшин?

А вот совсем недавнее официальное сообщение об отмене в Туркменистане смертной казни. Одновременно прошла большая амнистия, выпустившая на свободу около пяти тысяч осужденных. Еще две тысячи на очереди в эти дни - в честь национального праздника. Показательно, что акции милосердия не привели к всплеску преступности. Напротив, в январе нынешнего года число правонарушений на 10-12 процентов ниже, чем за аналогичный период прошлого года.
Несколько лет назад газеты писали о чрезмерной жестокости туркменского руководителя. Тогда были арестованы, осуждены и расстреляны сразу несколько крупных бандитских авторитетов, главарей шаек, убийц. Нашумевшую и шокирующую передачу показало национальное телевидение.
Но еще перед тем Ниязов напомнил народу, что вплоть до второй мировой войны в Туркменистане не принято было даже двери запирать на замок... А потом, собрав уже упомянутый совет старейшин, поставил вопрос ребром: "Кто в республике хозяин - мы или они (преступники)?" И получил карт-бланш на свои действия.
Без благословения совета старейшин ни милиция, ни сам президент не могли бы поступить столь решительно и жестоко. Достаточно было хотя бы одному роду-племени по слову стариков вступиться за своих "заблудших овец", и мог разгореться такой сыр-бор... Но старейшины мудро сказали: у воров и отщепенцев нет рода-племени.
Та жестокость и нынешняя мягкость - две взаимно обусловленные грани решения одной проблемы.
Что касается совета старейшин при президенте, то, несмотря на некоторый архаизм названия и церемоний, с какими обставляются его заседания, это вовсе не декоративный, хотя и не правительственный, номинально непричастный к власти орган. Президент со стариками пьет чай и беседует. И скорее они, чем однопартийный, единогласный парламент, представляют здесь и реально существующий баланс интересов, и практическую демократию в этой республике.
Не так, как у нас? Не так, как у всех? А кто докажет, что существует один рецепт, верный во все времена на всех широтах? Пусть уж со своей перепутаницей разбираются сами туркмены.
Для северного соседа Туркмении - России, в том числе для ее политики, думаю, важней всего то, что нейтральная независимая республика является надежным и состоятельным партнером. И хотя там нет российских военных баз и нет наших войск, чужие базы и чужие войска также удалены от России на всю глубину туркменской территории.
А по-нашему или не по-нашему проводят там свои реформы, как выбирают и чьими портретами украшают города - в сущности дело их самих, соседей, а с оценками не следует торопиться...

Владимир
БЕРЕЗОВСКИЙ